О росс! о росс непо<бе>димый!
О твердокаменная грудь! —
и вдруг из высших сфер безделицы она спустилась в какую-то темную яму, и поставила себе задачей воззвать к жизни всех гадов, кишащих на дне ее! Зачем? загадочность этого перехода возбуждает недоумение; ум, развращенный обманами литературного сквернословия, не находит в себе достаточной силы, чтобы выдержать обличения действительности. Книга, которая в былые времена, была любезна культурному человеку, ибо распаляла его чувственность <1 слово нрзб.> становится для него постылою. Оставляя в стороне вопрос об опасностях, об угрозах нашествия новых варваров, он просто не находит в ней ничего подходящего к тому нравственному и умственному уровню, который выработало в нем полуторавековое культурное наслоение. И он бежит на улицу, в рестораны, в клубы, в дома терпимости — и всюду испускает целые потоки сквернословия. Сквернословия бессодержательного, даже бесцеремонного, но имеющего свойство гулко раздаваться по всем углам лесной чащи, которой непрерывные, хотя и не всегда видимые для глаз насаждения простираются «от хладных финских скал до пламенной Колхиды».
Тем не менее как ни бессодержательно это <1 слово нрзб.>, но влияние ее на литературу бесспорно и решительно. Ради ее она утопает в недомолвках и оговорках, ради ее она сохраняет езоповские формы иносказания. Ибо где же найдет она тот противовес, который дал бы ей средство держаться в борьбе с самозванцами культуры? Где тот читатель, настолько сильный, от которого она могла бы ждать для себя защиты и спасения?
«Дочь мадам Анго».
«Серебряный кубок».
Чтобы можно было восхищаться твоими прелестями, // Нужно, чтобы не показывались мои!
мой милый!
из столкновения мнений…
гнусной душонки.
Кой черт!
в сущности, во всем этом есть правда!
глубокий бас.
лирический тенор.
Вступления.
соль-диез.
образ жизни.
человеку свойственно ошибаться.
для всеобщего употребления.
То есть… Державин, Карамзин, Пушкин, граф Соллогуб…
мой милый!
правило поведения.
косметического средства.
зубных порошках, водах Венеры.
крем одалиски.
бархатистость, неизвестную до сих пор.
что кое-что еще предстоит сделать.
химики и гигиенисты.
штрих.
все, что в человеческих силах!
установив это, продолжим.
душистого мыла.
Честное слово, господа!
мазями!
И вот ноготь должен быть продолговатым.
жемчужно-серых.
нельзя требовать невозможного!
мелочными делами.
я должен жертвовать собою!
покровительствуемых.
Моя тетка, графиня Нахлесткина.
И вместе с тем доброта, предупредительность…
предмете для разговора.
впечатления от путешествий.
дешевый ресторан.
Веселье, шалость.
Сад Буйе.
под арестом.
как Иов.
Между нами говоря.
Это же самое и я всегда говорю.
Вот как! По совести?
человека природы от цивилизованного человека! Человек природы питается продуктами природы в их первоначальном виде.
Что касается овощей.
первобытная материя.
бычьи языки.
господа!
Генрих IV!
О! остается еще массу сделать!
жареных почек в соусе.
цыплятами из Мана.
подвиги.
Скука — враг полезного.
кстати!
отрубить сто тысяч голов?
что нужно еще массу сделать?
все эти благородные идеи, наконец…
Оставь, мой милый!
муж добрый, искусный оратор.
Все переплетено, все связано в этом мире.
жребий брошен!
во веки веков.
концертном номере.
Замечательно, что редакции русских журналов не были на это торжество приглашены. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
«Горе имеем сердца!»
глас народа.
господа.
Господин.
Всякому свое.
собеседование.
старая свинья права… быть может!
Факты эти, или, лучше сказать, рассказ об них не вымышлен мною, а заимствован, в подлинных выражениях, из одной охранительной газеты, которую, впрочем, я не вижу надобности называть. (Прим. M. E. Салтыкова-Щедрина.)
«воздержитесь ли от смеха, друзья?»
хлеб.
зрелища.
пусть будет выслушана и другая сторона.